«Девушки говорили, что я разведенка с прицепом» Истории отцов, которые оставили себе детей после развода

В российском обществе считается нормой, что дети после развода живут с матерью. Но бывают исключения, когда более активную роль в воспитании берут на себя отцы. Это мужчины, которые бились за то, чтобы дети остались с ними, или мужчины, которые этого вовсе не планировали; мужчины, которые расстались с супругой мирно, и те, кто не вспоминает о бывшей жене без мата.

Специально для «Гласной» Мария Семенова поговорила с разведенными отцами о том, как сложилась их судьба, о жизни с детьми и реакции окружающих.

История первая. Максим

---

«Я детей родила для тебя»

«Я бывшей жене говорю: “Что ты сможешь дать детям? Ты либо подшофе, либо пьяная вообще до зеленых соплей. Чему ты можешь их научить? Как уследишь за ними?”» — так 31-летний Максим Морозов из Бийска, папа семилетней Арины и трехлетнего Марка, вспоминает разговор с экс-супругой Аленой о том, с кем будут жить их дети.

Алена и Максим учились вместе в техникуме, на разных курсах: он — на механика, она — на товароведа. Жили в одном общежитии. Алена на четыре года старше. Девушка была из не слишком благополучной семьи: родители умерли из-за болезней, связанных с алкогольной зависимостью. Отец — когда дочери было 15 лет, мать — в Аленины 19.

«Алена тоже, так сказать, выпивала, но все равно сердцу не прикажешь, полюбил. У нас завязались отношения, потом я ушел в армию. С армии пришел — мы начали жить вместе. Тягу к алкоголю я все это время контролировал», — описывает Максим.

Молодые люди сняли комнату в общежитии, потом квартиру. Максим очень хотел ребенка, хотя на момент, когда они с Аленой стали жить вместе, ему было всего 20 лет. Девушка же, кажется, детей не хотела вовсе, но прямо об этом не говорила, только отмахивалась: «Когда получится — тогда получится, зачем сейчас об этом думать?»

«Три года пытались, не предохранялись. По крайней мере я. Насчет нее не знаю. Может, и пила какие-то таблетки», — говорит мужчина. В итоге Алена все-таки забеременела. Максим вспоминает: узнав об этом, она слегка улыбнулась — и начала плакать. Аборт не обсуждали, да и срок был слишком поздний. 

Поженились, родилась дочь. Максим отправил жену с ребенком к своей маме в деревню: решил, что Алене, рано потерявшей родителей, кто-то должен объяснить, как купать, пеленать, укладывать. Ему тогда было 24 года, супруге — 28. 

Позже во всех скандалах Алена будет говорить: «Я детей родила для тебя» или «Спасибо скажи, что я тебе детей родила».

При этом Максим уверен: жили нормально. Впрочем, когда дочери было около четырех лет и она уже хорошо разговаривала, мужчина стал замечать, что она все время просит у матери прощения: «Вот упала ложка, и дочка буквально слезно: “Мамочка, прости меня, я больше так не буду”». Тогда Максим не придал этому значения.

«Наступить себе на горло»

Переломным моментом стала измена Алены. Максим узнал об этом от дочери, которой тогда было четыре: «Папа, приходил твой друг, они с мамой играли в комнате». Жена не стала ни отпираться, ни просить прощения. «Да, это правда, что скрывать», — ответила она. Собрала вещи и ушла из дома на съемную квартиру со своим любовником — тот по совместительству был другом семьи и тоже был женат. Когда Максим с Аленой жили в общежитии, семья «друга» занимала комнату напротив, дверь в дверь.

Два дня Максим сильно злился на жену — а потом решил простить.

«Тяжелый шаг был — наступить себе на горло. Но я подумал, что нужно все-таки сохранить семью, потому что так не пойдет. Ребенок подрастает, плюс у нас ипотека совместная. Да даже дело не в ипотеке, дело в ребенке. Потому что дочь спрашивала про нее. Получается, на третий день я уже начал Алене звонить. Сказал: “Давай обговорим всё, вместе решим, безвыходных ситуаций не бывает. Если что-то тебя подтолкнуло к измене, ты мне скажи, может, это действительно из-за меня случилось”. Она ответила: “Нет, это не из-за тебя, просто я захотела так”. Она хладнокровно очень говорила. Но я пытался снова оживить наши чувства, начал с большей силой уделять ей внимание», — вспоминает Максим.

В итоге дня через четыре Алена вернулась в семью.

«У моего бывшего друга есть жена и сын-школьник. Я связался с его супругой, та сказала, что тоже не хочет рушить семью. Она со своим мужем поговорила, и он воротился домой. И мне кажется, Алена вернулась не только ради ребенка — просто ей на тот момент некуда было идти», — считает Максим.

Первый месяц в воссоединившейся семье был тяжелым, но Максим «пытался сгладить острые края». Еще через пару месяцев жизнь вроде выровнялась, хотя Алена начала выпивать и снова переписываться с любовником. А потом супруги узнали, что она опять беременна. Максим «был счастлив до бесконечности». Но не Алена. Женщина выпивала во время беременности. А когда муж возмутился, бросила фразу, что и не хотела второго ребенка. 

К сыну, когда он родился, Алена была холодна.

Ее пытались образумить родители Максима: «Сколько раз моя мать приезжала, когда я был на работе, уговаривала бывшую жену взяться за ум, бросить пить. Отец тоже приезжал».

«Когда Марку исполнилось несколько месяцев, она начала срывать агрессию на детях, особенно на старшей дочери. У нее появлялись синяки. Я спрашиваю — откуда. “Она в садике ударилась”, — говорит. Так как я работал практически с утра до ночи и в садик не попадал, я не знал всей ситуации. И однажды мне позвонили из опеки:

поступила жалоба от соседки из дома напротив, что жена на вытянутых руках на балконе держала дочку. А мы живем на пятом этаже»,

— рассказывает Максим.

Но радикальных последствий это происшествие не имело — дочь не изъяли, семья жила по-прежнему. Потом, в какую-то субботу летом, когда Максим с женой и детьми был дома, через открытое окно услышал крик со двора: «Ты че, опять вынесла ребенка, что ли?» Максим выскочил на балкон, увидел жену с дочкой: «Ты что делаешь?» — «Да я просто ей радугу показывала». Арина была испугана, стояла рядом с матерью и плакала. Момент, когда жена держала дочь за перилами, он не застал, но дважды видела соседка. 

«После этого у нее еще жестче началось. Она агрессировала на старшую. Я попытался с ней выяснить отношения — она как раз держала коляску с сыном, собирались гулять идти. И с психу толкнула коляску, ребенок вылетел. Она ушла из дома, а вечером у нас случился конфликт из-за того, что она на младшего психанула. Тогда она схватилась за нож и в мою сторону направила. Я сказал: “Все, хватит, так продолжаться не может”. Подал на развод», — описывает он.

Однако Максима и Алену не развели: муж не может инициировать развод, пока ребенку не исполнится год. Совместное проживание продолжилось. Однажды Максим услышал крик сына на кухне — оказалось, что тот взял подставку для чайника («железные такие кружочки») и сунул в рот, а Алена ее выхватила.

«У него зубки резались. Она выдернула прямо изо рта у ребенка,

два передних зуба ему вырвала.

Это тоже с психу было. Я не знаю, почему у нее такая агрессия была. Потом увидел, как она опять срывается на дочь. Та с садика принесла игрушку, и жена на нее налетела: “Ты украла!” Начала ребенка просто жесточайше бить. Тут у меня сомнений не осталось. Дождался, пока наступит день рождения сына, 21 декабря 2022 года, снова подал на развод. Нас развели», — рассказывает он.

Максим взял отпуск на неделю и позвонил маме. Она переехала жить к нему и помогала ухаживать за детьми.

Уже после этого Максим подумал, не начался ли роман Алены с другом еще в общежитии? Испугавшись, решил сделать ДНК-тест на обоих детей.

«Экспертиза показала, что оба ребенка мои. Я просто тогда перекрестился. Но все равно думал: даже если окажется, что дети не мои, я от них не откажусь, потому что уже полюбил их».

«Не помню, когда она звонила трезвая»

Сначала у Максима с Аленой было мировое соглашение: она могла видеть детей два раза в неделю.

«Первый месяц она приходила как положено, а на второй перестала. Выпивала уже по полной, чуть ли не в запой ушла. При этом пьяная названивала ребенку, знакомила дочку с сожителем, говорила ей: “Это твой новый папа будет, я тебя заберу”. Так проходили месяцы, полгода прошло — она не приходила. Дочка из-за этого начала плакать. Я говорил: “Маме сейчас пока некогда, ее с работы не отпускают”. Как-то это улаживал, чтобы ребенка сильно не травмировать», — описывает Максим.

В итоге, по его словам, у Арины случился нервный срыв. Он пошел с дочкой сначала к неврологу, потом к психологу — так и понял, что «у ребенка психологическая травма из-за всех этих пьяных звонков». Максим решил лишить Алену родительских прав.

«Было четыре заседания суда, она на все не явилась. Сказала, что неважно, что ее лишат родительских прав, ей по фигу, делайте что хотите. И все. В августе 2024 года, получается, ее лишили родительских прав», — рассказывает Максим.

По его словам, Арина скоро начала называть свою мать не «мамой», а просто по имени, спрашивала: «А где Алена?» Потом перестала и спрашивать. 

Марк и вовсе маму не помнит и пока ни разу не интересовался, почему у всех детей в садике, кроме него, есть мамы: «Если спросит, я ему скажу, что да, у тебя тоже есть мама, которая сейчас живет далеко. Кстати,

я даже не знаю, где находится территориально моя бывшая жена, потому что она звонит только пьяная.

И выяснить у нее, где она проживает, невозможно. Она матерится, отвечает: “Не твое дело”». 

Максим говорит, что Алена не видела детей уже два с половиной года.

Сам он работает классическую пятидневку оператором-наладчиком на производстве. Очень благодарен своей маме — говорит, если бы не она, работать и воспитывать детей в одиночку не смог бы.

С утра в будни бабушка отводит Марка в садик, а Максим ведет Арину в школу. Встречает девочку после уроков уже бабушка, а Максим после работы забирает сына. Дома — уроки, ужин, игры, фильмы. 

«Разведенка с прицепом»

Максим говорит, что если родители и друзья его поддержали, то от коллег или новых знакомых он часто получает негативную реакцию.

«На работе я ситуацию не афишировал, но коллеги все равно узнали после того, как я в отдел кадров предоставил документы, что я отец-одиночка. Некоторые с осуждением относились ко мне, в основном это были женщины. Они говорили: “По-любому сам ее довел до того, что она пить начала и срываться на детях”. Звучало очень обидно, если честно. И когда я пытался заводить новые отношения, некоторые девушки осуждали, типа “Ты лишил мать детей. Да как ты мог! Какая бы ни была, она мать”, — описывает Морозов. 

Никто Максиму не говорил, что он молодец или герой, но многие замечали: «Хорошо, что в наше время у некоторых мужчин есть ответственность за детей, это редкость».

А вот знакомые жены, которым она, видимо, жаловалась на семейную ситуацию, не раз звонили Максиму и упрекали, что он украл детей у матери.

«Говорили: “Вот ты такой плохой, лишил женщину родительских прав, отобрал у нее детей силой. Да ты ее там избивал, голодом морил”. Они в основном матом говорили и тоже в нетрезвом состоянии. Ни один трезвым не позвонил, если честно, из ее окружения».

После развода личная жизнь Максима не задалась. 

«80% девушек, с кем я знакомился, говорили, что я разведенка с прицепом. Я даже удивился, что девушки могут такое сказать. Первый раз я прям опешил», — делится Максим.

Он уже смирился, что больше отношений в его жизни не будет.

История вторая. Николай

---

«Как жить, если у тебя нету много детей?»

«Меня друг позвал в кафешку, говорит: “Пойдем, сейчас ко мне девчонка придет”. Пошли мы в бар, приходит евонная подружка — и девушка с ней, моя будущая жена. Я говорю: “Пиво будешь?” А она: “Я пиво не пью”. Взяла кофе. Я говорю: “Телефон оставишь?” Все, так вот заобщались, потом пару раз встречались, потом поехали отдыхать и там уже конкретно сблизились. И я ей говорю: “Ну чего мы будем комедию ломать, все-таки три месяца уже общаемся. Давай жить у меня будешь”», — прозаически рассказывает 44-летний Николай из Иркутской области историю знакомства со своей сейчас уже бывшей женой Татьяной. 

Ей было 19 лет, ему — 27. За полгода до этого Николай развелся со своей первой женой — они поженились, когда та забеременела, но не ужились и разошлись. Их общий сын остался жить с матерью.

У Николая уже была свадьба, так что с Татьяной он решил просто расписаться: «Я первую свадьбу сыграл, как дурачок. И через год это не надо никому оказалось».

Николай и Татьяна прожили вместе 17 лет. За это время у них появилось пятеро детей. 

Для Николая это было естественно: он сам из многодетной семьи: «Как жить, если у тебя нету много детей дома?»

Сначала жили в однокомнатной квартире, в 2018-м купили участок, Николай стал строить дом, в который хотел перевезти семью. Пока ездил по вахтам (он сварщик), жена занималась детьми.

«Она ни одного дня в своей жизни не работала. Ни одного. То есть до 19 лет она прошаталась, как-то прожила. А как сошлась со мной, ни разу, вообще ни разу не выходила на работу», — жалуется Николай.

Еще его расстраивало, что жена мало времени уделяла самому младшему сыну, тот родился в 2022 году.

«Она не занималась вообще. Я летом дома строюсь, не уезжаю на вахту. Сын со мной целый день в огороде. Я ему кровать сделал. Он у меня спит. Красота, тепло. Если холодно, то, конечно, дома, в квартире», — говорит он.

«Разбил ей сопли»

В разрыве с Татьяной Николай винит ее подруг.

«Появились у нее подружки. У одной, короче, шесть детей от разных отцов, у другой судимость за сбыт наркотиков. И как только появились эти подружки в нашей жизни, стало все ломаться. Она начала когти делать, ресницы — можно как метлой подметать. Аж до такой степени неприятно. Человек изменился. Стала как 25-долларовая проститутка, с такими же ресничками, губищами накачанными. Она начала уходить гулять, побухивать», — описывает он.

Когда в 2022 году Николай в очередной раз уехал на вахту, ему позвонили дети, рассказали, что мама не ночует дома.

«Пытался с ней говорить… Та уже пьяная обычно была и несла чушь. Мне надоело, и я позвонил в ПДН, чтобы ее нашли, приструнили. В общей сложности пять протоколов по статье 5.35 (КоАП РФ. — Прим. «Гласной»), несоблюдение родительских обязанностей. Потом вернулся и разбил ей сопли. Приехал вечером, дети сказали, что мама занята: у подруги ремонт делает.

Она на звонки не отвечала. Приперлась ночью пьяная. С засосами на шее. Вот мое терпение и лопнуло!

Побил. За это получил статью 119 (УК РФ. — Прим. «Гласной»). Расценили как угрозу убийством. Я орал, что завалю суку», — рассказывает Николай.

После этого в течение года ему нужно было отмечаться в полиции раз в месяц. Летом он жил в беседке во дворе будущего дома, зимой уезжал на вахты — но недалеко от своего города, чтобы на машине можно было съездить и отметиться у участкового.

Спустя год, в начале 2024-го, уехал на вахту в Оймякон (Якутия), потом в Калугу, оттуда в Иркутск, дальше в Забайкальский край. В итоге остался жить в заводском общежитии в Якутске: «В поездах и самолетах ночевать надоело».

Но на развод не подавал. Надеялся: может, жена «одумается ради детей» — дети, впрочем, все это время были как раз с Татьяной. А в марте 2024 года Николай узнал, что Татьяна стала жить с другим мужчиной.

Решил развестись — и внезапно выяснил, что уже разведен с 2021 года.

Притом что после этого, в 2022-м, у супругов родился еще один ребенок.

«Пошла и тайком, без моего ведома, подала на развод. Заплатила госпошлину. Про меня сказала: “Номера для связи с ним нет, он уже полгода дома не появляется”. Ей в суде поверили. И все, развели. У нас тогда, в 2021 году, тоже был конфликт, я уехал, выключил телефон, две недели меня не было», — рассказывает Николай. 

Мужчина уверен, что в браке всегда вел себя правильно и в разводе нет и доли его вины.

«В общем, ситуацию-то эту не я создал. Я трудился, зарабатывал, делал деньги. Сейчас полстраны так живет, на вахтах. Не разводиться же из-за этого, не ходить бухать, не прыгать по койкам. У меня мораль другая. Я строго воспитывался. Не до гулежки. Я и жил с ней, не бегал там по бабам, ничего, просто трудился. Что сделал за 17 лет плохого ей?» — сетует Николай.

«Пап, я либо уйду, либо повешусь»

После того как весной 2024-го Татьяна стала жить с другим мужчиной, номер Николая оказался в черном списке и у нее, и у всех детей. Через своего друга мужчина связался со старшим сыном, 15-летним Аркадием, тот сказал, что мама с отчимом запрещают всем детям общаться с отцом, а еще злоупотребляют алкоголем и бьют их.

«Я вызываю опять туда ПДН. И началось. Они давай Аркашу гонять. Говорят: “Мы тебя в дурку сдадим”. Снова звоню в ПДН. Жена бывшая стала Аркадия дожимать, он говорит: “Пап, я либо уйду, либо повешусь, мне надоело, давай что-то решать”. 

Я всех обзваниваю по новой и сообщаю ей варианты: “Либо ты перестанешь кошмарить пацана, либо пацан идет в ЦПД (центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей. — Прим. «Гласной»), то есть в детский дом”. Она без всяких вопросов сказала: “Хочет — пускай идет”».

В этот момент Николай был на вахте в Якутске. Срочно поменял билет, прилетел в Иркутскую область, забрал сына из детского дома и через несколько дней улетел вместе с ним в Якутск: «Арендовал квартиру, он же не будет со мной жить на заводе».

Потом Николаю нужно было уехать на вахту в Саратов: «Министерство обороны прислало нам контракт, от которого нельзя отказаться, в Саратовском артиллерийском училище надо работать». Отец перевел Аркадия на дистанционное обучение и забрал с собой. Потом были Нижний Новгород и Пермь — везде он ездил вместе с сыном. Наконец вернулся и нашел стабильную работу, без разъездов, в Иркутской области.

«И они [Татьяна и ее сожитель] начинают нас кошмарить, подают регулярно в розыск. Она побежала, подала на алименты, мне с 2021 года насчитали, хотя я все три года деньги вкладывал в строительство и в семью, одевал, обувал», — говорит Николай.

Алименты — это уже 600 тысяч долга — он платить не собирается и будет судиться, чтобы сумма была пересчитана.

«Всю ее ложь вскрыл»

В том же 2024 году Татьяна подала в суд, чтобы лишить Николая родительских прав в отношении всех детей.

«И она его с ходу проиграла. Я всю ее ложь вскрыл, потому что она врала, что я с 2021 года не проживаю с детьми, хотя у меня видео и фото есть, и мои друзья все подтвердили», — рассказывает он.

Дальше был суд об определении порядка общения. В феврале 2025 года бывшие супруги заключили мировое соглашение: Николай имеет право созваниваться с детьми и видеться два раза в месяц. Там также прописано, что Аркадий живет с отцом, а тот не подает на алименты на его содержание.

«Ее практически заставили подписать, потому что она ни в какую не хотела, чтобы я с детьми общался. Хотела посильнее меня ударить из-за того, что сын ко мне сбежал. Подлость и коварство, именно женское коварство. Ты сама сдала сына в детдом, а теперь хочешь меня лишить прав? Хотела отомстить ему и мне.

Она на суде орала: “Ходи и оглядывайся вместе со своим дебиленышем”. Это про сына своего.

Ей надо отомстить Аркаше за то, что он отвернулся, не принял ее нового мужика», — уверен Николай.

В мае Аркадий окончит школу. Они с отцом обсуждают, где будут жить дальше: Николай хочет уехать в Новосибирск, а Аркадий — перебраться из их родного города в другую часть области и жить рядом с Байкалом.

«Раньше я его сильно ругал, потому что он такой раздолбанный был. Потом он со мной начал подрастать, начал работать. Как бы, знаете, включился. Разум включил. Перестал ерундой заниматься. У него появился интерес обучиться с инструментом работать: пила, бензопила там, сварочник, болгарка», — описывает отец.

По словам Николая, Аркадий не хочет общаться с Татьяной, говорит, что она ему больше не мать.

«Потому что это подлый удар, предательство. Ладно меня, но пацана-то за что? Только за то, что он со мной решил общаться?» — недоумевает Николай.

Он говорит, что семья бывшей жены на плохом счету у органов опеки. «Они бухают, у детей синяки, на них уже опека злая. Будут лишать родительских прав», — уверен он. Николай говорит, что всегда готов забрать домой всех своих детей.

История третья. Алексей

---

«Не нагулялась»

«Почему разошлись? У меня жена маленькая была, младше на восемь лет. Влюбились, все нормально было, свадьба, ребенок. Потом просто она начала подрастать и где-то два года назад решила, что не нагулялась, хочет клубы, хочет кабаки, и все. Поэтому до свидания», — рассказывает 35-летний Алексей из Свердловской области, отец пятилетнего Саши.

Когда они познакомились и начали встречаться, Илоне было 19, Алексею — 27. Он пришел в ресторан, где она работала официанткой. Через два года после первой встречи они поженились, вскоре родился сын Саша. Пара взяла ипотеку с надеждой на расширение семьи.

«Мы переехали в четырешку, но она вся была убитая. Стали потихоньку делать ремонт. Вот с этим ремонтом начались ссоры. Пошло-поехало», — рассказывает Алексей.

Он говорит, что рождение сына было совместным осознанным решением: «Никакого залета не было, все после свадьбы, как полагается».

Илона хотела стать мамой, но, когда ребенок появился на свет, как будто пожалела о своем решении.

«Она рано родила, толком еще с детьми не сталкивалась. И я постоянно с ребенком был: укладывал спать, гулял. Давал ей свободное время. Видел, что ей тяжело, что она психует, когда у нее не получается его уложить. У меня есть друзья, которые до года не могут брать детей на руки: боятся. А мой с рождения на мне», — говорит он.

Когда сыну было около трех лет, по словам мужчины, жена резко изменилась. Стала часто уходить из дома и проводила мало времени с семьей: «Я просто не узнавал человека, с которым живу восемь лет. Не нагулялась она в молодости, пошла вразнос». Мужчина, впрочем, признает, что Илона никогда не исчезала надолго и ночевала всегда дома.

И все же буквально в течение двух месяцев Алексей принял решение развестись: никаких чувств уже не осталось и терпеть поведение жены он не видел смысла.

«Мы почти восемь лет прожили вместе. Приелись друг другу. И смысл что-то там склеивать, когда уже не получается. Лучше сразу дать друг другу свободу, и все, до свидания», — считает он.

Окончательно все решил вечер, когда Илона не смогла сдать на права.

«Я поехал на работу, а она сидела, виски пила с горя. Пришел домой с ночной смены, а она до сих пор сидит и допивает. Ну ребенок спал, ничего страшного. Я говорю: “Какого хера? Что ты тут творишь?” И все, это последняя капля была», — рассказывает он.

«Если подам на алименты, она начнет мне гадить»

Они развелись два года назад, перед самым Новым годом. Изначально Алексей думал, что съедет из совместной квартиры, ипотеку переоформит на Илону и будет платить алименты. При разводе место жительства сына определили с матерью. Однако банк передачу ипотеки не оформил: ежемесячный платеж составил бы больше половины зарплаты Илоны. В итоге Алексей сказал: «Сын прописан в этой квартире, он будет жить здесь со мной».

На алименты мужчина не подал и не планирует.

«Знаете, вот она получает копейки, а если я подам на алименты, она же начнет мне гадить. Может потребовать полквартиры, хотя она не сделала ни одного взноса по ипотеке. Может забрать сына, потому что у нас же государство такое, что мать всегда выигрывает. Нам хватает денег хорошо, я не вижу смысла с нее копейки получать», — аргументирует он.

Сейчас у него нейтральные отношения с бывшей женой. Алексей говорит, что их развод прошел мирно. 

«Я взрослый человек, мы просто договорились по-хорошему, без всяких скандалов. Не бегаем по судам, не прячем ребенка друг от друга», — рассказывает он.

Илона живет в Екатеринбурге, у нее новые отношения, сына видит раз в месяц. Перед каждым сезоном покупает ему всю нужную одежду.

«Он видит мать, я сына не прячу. Раз в месяц она забирает его на сутки. Поначалу он скучал по маме. Сейчас нет:

“Папа, я люблю тебя. Мама нас бросила — ну и ладно, зато нам весело”.

Сын психически уравновешенный, развод на него никак не повлиял. Он у меня не нюня. Когда видит ее, с радостью бежит к ней. Все равно у него есть любовь к маме. Но за сутки с ней успевает соскучиться, и все, приходит домой и забывает о матери», — говорит Алексей.

По словам мужчины, бывшая жена сама признается: «Ты хороший отец, я не беспокоюсь за сына»: «Знает, что он в надежных руках. У меня нет чувства подвига, и сын мне не в тягость. Наоборот, мы всегда на позитиве».

«Пусть подрастет чуть-чуть»

У Алексея случаются мимолетные романы, но серьезных отношений он пока не хочет. При знакомстве сам себя называет «разведенкой с прицепом»: «С юмором, с приколом, на позитиве».

«До Илоны у меня тоже были отношения, я семь лет прожил с девочкой. Мы расстались, и спустя несколько месяцев я уже познакомился с Илоной, мы прожили почти восемь лет. И мне поднадоело. Я пока хочу свободы. Меня сейчас все устраивает. Могу, допустим, на выходные оставить сына у бабушки, а сам с друзьями встретиться. И не напрягает, что меня дома никто не ждет», — рассказывает он.

Впрочем, Алексей не планирует всю жизнь быть один.

«У меня много работы. Если я начну какие-то отношения, я начну меньше сыну тогда уделять времени. Правильно? Потом — у меня есть два племянника: один ровесник Саши, другой постарше, и, когда я с ними играю, сын начинает ревновать меня. А если я заведу отношения, он будет ревновать меня к другому человеку. Поэтому пусть пока еще подрастет чуть-чуть. Чуть попозже уже не будет мне столько внимания уделять, а пока любит меня очень сильно, пока он на мне прыгает, вертится — отношения потерпят», — подводит итог Алексей.

Он говорит, что его никто ни разу не спросил, зачем ты оставил себе ребенка. Наоборот, все одобряют его поступок и поддерживают.

«Я же фуфелом должен быть, чтобы меня кто-то обсирал за то, что сын со мной остался, типа, “лошара, тебе жена оставила ребенка, сама пошла гулять”. Нет, это я настоял, чтобы ребенок остался со мной», — говорит он.

Мужчина справляется с их совместным бытом: «Я не умею и не буду готовить, каждый день мне привозят из ресторанов еду. Могу пожарить яйца, сварить макароны, но чтобы там мясо в духовке — это не мое, за это не берусь. А убираться, стираться — это я всегда все умел. У меня везде красота, всегда поглажена одежда. И у меня, и у сына».

Алексей работает на производстве, смена длится 12 часов, иногда нужно выходить днем, иногда ночью. Но ему постоянно помогают бабушки — с его стороны и со стороны Илоны.

«Две бабушки неделя через неделю приходят на выручку. Поначалу было тяжело, да. Если у меня дневная смена, я встаю в 5:30, отвожу сына в садик, потом в 17:30 его забирает бабушка, а я в 19–20 часов прибегаю к ней, забираю сына — и мы идем домой. После ночной смены прибегаю с работы в семь утра, отвожу его в садик, сплю, в 17:30 забираю и часам к 20 веду ко второй бабушке. Иду на работу. Ну по сути — нормально».

История четвертая. Игорь

---

«Она гасла, гасла, гасла»

«Удивляются, все говорят: “Какой молодец, это хорошо!” Но я думаю, что у всех первые мысли: если дети с папой, то мама неблагополучная — алкоголичка, наркоманка», — рассказывает 37-летний Игорь из Башкортостана о реакции окружающих на его историю. Он воспитывает двоих детей, мать, по его словам, практически не участвует в их жизни.

Когда Игорь и Елена познакомились, обоим было по 24 года. У нее уже была трехлетняя дочь, мужчину это не смутило: «Дети — это хорошо». Они быстро съехались. Игорь сказал: «У меня нет времени на этот конфетно-букетный период, давай попробуем жить вместе». Ксюша, дочь Елены, практически сразу стала звать его папой. Скоро у пары родился ребенок, дочь Вика, потом сын Максим. Сейчас им 12 и 9 лет, а родители уже два года как не живут вместе и полтора как разведены.

Елена не работала в течение всего их брака. «У меня была такая идея, что женщина должна сидеть дома, заниматься с детьми, поддерживать порядок, уют и все в таком духе. Она это разделяла», — рассказывает Игорь.

Но после рождения сына Елена стала отдаляться от мужа и детей, хотя Игорь, по его словам, делал для жены все, дарил подарки без повода и «раскрашивал серые будни». Период отдаления длился около трех лет. За это время они с женой стали жить как соседи, в разных комнатах.

Он говорит, что супруга как будто потухла, но не может объяснить, в чем именно это выражалось.

«У нее просто как-то пропал интерес к жизни. Она гасла, гасла, гасла, все больше уходила в себя. Утром спала, а вечером и по ночам сидела в интернете. Ленту скроллила, сериалы, фильмы смотрела», — говорит Игорь.

В какой-то момент он понял, что дети «растут сами по себе».

«Они плохо успевают в школе. Не занимаются в спортивных секциях. Может быть, это какая-то моя ошибка: мало уделял им внимания в связи с тем, что много работал. Но смотрю, оценки все хуже и хуже, и тут уже до меня дошло, что дети-то запущенные, растут сами по себе», — описывает Игорь.

В итоге он решил развестись. Но для начала посоветовался с детьми: «Я говорю: “Ребят, давайте будем жить без мамы. Я хочу развестись”. Они меня поддержали». 

Игорь говорит, что Ксении, которая не была его кровным ребенком, он тоже предложил жить с ним, потому что «относился к ней как к дочке». Но она выбрала жить с мамой.

На первый после развода с Еленой день рождения Ксении Игорь купил ей ноутбук — этим их общение пока и ограничилось. «Ну она сделала свой выбор. Я не навязываю себя. Она меня заблокировала во “ВКонтакте”. Не скажу, что я по ней скучаю. Конечно, иногда интересно, как она там. Мой смысл жизни заключается именно в моих детях — прямо такое озарение пришло».

Игорь считает, что Ксения «растет как беспризорник» (периодически он или дети встречают ее в городе): «Сначала покрасила в красный цвет волосы, потом начала одеваться как гот, все черное, большое. Ярко выраженный неформальный стиль, протестный подросток. В то время как я пропагандирую в нашей семье более традиционные семейные ценности и традиционные одежды».

«Нормальная женщина будет биться за своих детей»

После того как они разошлись, Игорь оплатил Елене съемную квартиру на три месяца, чтобы Ксения могла нормально окончить учебный год. Пока шел бракоразводный процесс, дети, кроме Ксюши, жили с Игорем. Елена, по его словам, «обиделась на дочку Вику, потому что она приняла решение остаться с папой».

«За полгода она виделась с детьми два или три раза и один раз Максим переночевал у нее. На этом все», — описывает он.

Во время бракоразводного процесса Елена настаивала, чтобы дети остались с ней. Игорь тоже считал этот сценарий вполне вероятным: «У меня было большое желание, чтобы они жили со мной. Уверенности, естественно, не было, потому что, ну, это довольно-таки редкая практика».

Но в итоге суд встал на сторону отца.

«Она думала, что по умолчанию суд оставит детей с родной мамой. Но, наверное, в первую очередь сказалась манера ее поведения в эти полгода, в период разводного процесса. Она отдалилась от детей. Любая нормальная женщина будет насмерть биться за них, стоять на коленях, обивать пороги. А

она говорила, что хочет, чтобы дети были с ней, но ничего для этого не делала.

Когда ко мне пришли органы опеки, я показал, что создал все условия: фрукты, запас еды, одежда, у каждого ребенка свое рабочее место, своя комната. Все пункты были выполнены. А у нее ничего не было в плане обеспечения детей всем необходимым. У меня стабильная работа, а она только-только устроилась на частное предприятие, неофициальный заработок» — так Игорь объясняет решение суда.

Еще он уверяет, что Елена соврала в суде: сказала, что они поругались, после чего муж выставил ее с дочерью Ксюшей на улицу.

«На что я показал справки. Три платежа за квартиру и чеки, что я помогал деньгами», — говорит Игорь.

«Уборка, готовка — это все тяжело»

По словам Игоря, после развода жена так и не начала общаться с детьми. Но он уверен, что те не скучают по маме: «Понимают, что у нас такая мама, что поделать».

«Вика, допустим, рассказывает в соцсетях, что получила медаль на соревнованиях. И мама пишет: “Молодец, здорово!” Они начинают переписываться. Потом Вика сама не пишет, и мама сама тоже не пишет. Так, на праздники отправляет открытки из интернета. На Новый год, день рождения и все в таком духе — просто картинку присылает», — рассказывает он.

После развода Игорь старался «максимально отвлечь детей от всего негатива». Вместе со своей мамой, бабушкой детей, отвез их на две недели на море. Когда вернулись домой, тоже «постоянно развлекались».

«Они позитивно восприняли развод, потому что они почувствовали настоящую любовь и заботу, внимание», — считает он.

Чтобы дети «не росли сами по себе», Игорь записал их в секции. Вика занимается фигурным катанием, Максим — хоккеем. 

Первый год после развода Игорю помогала его мама, взяла на себя все бытовое обеспечение семьи — но недавно она погибла в аварии.

«Пока мама была жива, конечно, она меня поддерживала. И готовила, и порядок наводила. Сейчас честно говорю: тяжело. Уборка, готовка, стирка — это все тяжело. Тем более при нашем темпе жизни», — признается он.

Игорь — военнослужащий, начальник пункта заправки. Был в Украине — но в 2015 году. Сейчас работает в тылу.

«Да, большинство наших военных находится там. Но здесь кто-то тоже должен быть. Остаются многодетные отцы и вот, как я, отцы-одиночки. На работе все отнеслись с пониманием. Бывают случаи, когда надо отправлять кого-то в командировку либо когда весь личный состав живет в казарме. А у меня обычный график, с 9 до 18. И я очень часто могу во время работы уехать встретить ребенка», — рассказывает он.

«Я их мама»

Первая реакция незнакомых людей на семейную жизнь Игоря — удивление. 

«Не понимаю, почему отцы не участвуют в воспитании детей. Вот мы идем в поликлинику — в первые разы, когда меня еще никто не знал. Педиатр говорит: “Пускай мама придет”. Я говорю: “Я их мама”. Сейчас меня все знают», — рассказывает он.

Игорь говорит, что все окружение его поддержало, предлагали помощь: «Непонимания я не встречал. Все говорили теплые слова, желали удачи, были готовы привезти, увезти, посидеть с детьми».

И все, еще до того, как Игорь успел развестись, начали присматривать ему жену:

«А мне не надо никого, мне надо воспитать и поднять детей.

Они вырастут — потом уже, на пенсии, можно будет кого-то искать. Да, возможно, не хватает женской руки в доме. И мне было бы легче, если бы была женщина, которая хотя бы готовила кушать, пока мы с детьми, к примеру, в Ледовом дворце спорта. Но и без нее, в принципе, мы справляемся».

На ремарку о том, что женщина — это не только человек, который готовит есть, а еще собеседник, близкий человек, Игорь отвечает: «Да, я понимаю это. Забота, тепло, объятия. Естественно, я не смогу заменить все вещи, которые необходимы детям. У них бабушка была в этом плане, а сейчас совсем никого не осталось». 

Рассказывая о себе и возможной близости с кем-то, Игорь категоричен: «У меня есть двое детей. У нас дома еще котенок и красноухая черепаха, тоже член нашей семьи. И все, больше нам никого не надо».